СЕВЕРОДВИНСК. Часть VI. Нёнокса.

Вообще-то Нёнокса расположена, как пишут справочники, на Летнем берегу белого моря в 75 км от Архангельска и в 40 км от Северодвинска. Но от Сопки нам надо было пройти пару километров сначала по деревянному мостику через реку, потом замерзшей поймой реки, и наконец, подняться по дороге на холм, на котором село и находится

Сразу попадаем к богатому дому, явно выделяющемуся своей крепостью и ярким видом на общем фоне улицы. Хозяин, говорят, где-то там депутатствует, а тут наездами бывает.

«Как хорошо быть генералом!

Лучше работы я вам, сеньоры,

Не назову!»

Еще Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович спрашивая, как одним словом определить состояние дел в России, сам отвечал: «Воруют!»

Местный сторож.

А  в этом теремке живут кошка с собакой. И бабка с ними.

Нёнокса – одно из древнейших поморских поселений Русского Севера. Первое упоминание о русских насельниках в Нёноксе содержится в уставной грамоте Великого князя Василия I Дмитриевича 1397 года. По этой грамоте Двинская земля отдавалась в наместничье управление боярам.

Беломорский Север издавна привлекал людей своими рыбными богатствами, обилием морского и лесного зверя. Следы стоянок первобытного человека встречаются по всему побережью. В 1893 году вблизи посада Нёнокса археологом К.П. Ревой была открыта стоянка эпохи неолита (2-1 тысячелетие до н. э.), названная позже стоянкой «Нёнокса – Сопки». Она исследовалась также археологами Г. Гальштремом (1910 г.), А.Я.Брюсовым (1926-1927 гг.), В.И.Смирновым (1934 г.), А.А. Куратовым (1971 г.).

Возникновение в Поморье в XIII-XIV вв. крупных посадов Летнего берега – Нёноксы, Уны, Луды связано с солевым промыслом и торговлей солью с северными и центральными районами Русского государства. Но именно Нёнокса, выросшая из небольшого поселения – Нёнокоцкого усолья, стала центром солеварения.

Вплоть до начала XIX века выварка соли велась достаточно активно, однако разработка богатейших залежей соли на Урале быстро сделало местное производство нерентабельным. Впрочем, высокое качество вырабатываемой соли позволило промыслу просуществовать  аж  до начала XX-го века.

В годы Великой Отечественной войны солеварный промысел был возобновлен, а к 1952 г. прекратил свое существование. В настоящее время разрабатывается проект возобновления соляного промысла в селе Нёнокса.

И по сей день колодцы, существующие уже около 600 лет, используются местными жителями на бытовом уровне. Распространен особый вид закуски при потреблении крепких спиртных напитков — засоленный картофель «по-Нёнокотски».

Главной достопримечательностью села является храмовый ансамбль. Прежде всего, деревянная Троицкая церковь 1727 года постройки. Уникальность храма заключается в том, что центральный его сруб, увенчанный шатром, окружен еще четырьмя несколько меньшими срубами, также с шатровыми завершениями: Иисус и четыре евангелиста. Подобной пятишатровой церкви не существует более нигде. Так утверждают всяческие справочники.

Но мне по этому поводу вспоминается «Барселонский долгострой» в Испании, в Барселоне, церковь Саграда Фамилиа – Святого Семейства. Она строится с 1875 г. и по расчетам будет построена не ранее 2026 года. Строится исключительно на добровольные пожертвования, а потому и получается так долго. Так вот, Гауди – архитектор, задумавший это божественное чудо – спроектировал здание в виде сочетания большого числа огромных башен, символизирующих апостолов, персоналий святого семейства. Центральный же комплекс должен состоять (еще не построен) из пяти башен-символов Иисуса Христа – центральная башня, евангелистов – четыре боковых. Башни имеют, можно сказать шатровую форму, т.е. снизу широкие, кверху сужаются.  Центральная башня должна быть высотой 170 м, а боковые – по 120 м.  Т.е. центральный комплекс Саграда Фамилиа – будет представлять из себя пятишатровую церковь. Может быть слишком сильно сказано, я не специалист, но какая-то мысль в этом есть. К сожалению, факт посещения знаменитым и весьма своеобразным испанским архитектором Гауди села Нёнокса и осмотра его достопримечательностей не подтверждается его биографами.

Вернемся в Нёноксу.

Центральный шатер Троицкой церкви перекрыт изнутри огромным «небом».  Четыре крайних шатра несколько наклонены к центральному.

Но мы смогли увидеть этот храм только на фотографии, потому что на всем ансамбле храмов ведутся реставрационные работы и как раз Троицкая церковь оказалась разобранной.

Реставрация проводится методом «полной переборки», когда строение разбирается по бревну, каждое бревно нумеруется, подвергается осмотру, выбраковке. Бревна ремонтируются, либо, если невозможно восстановить, отбрасываются и заменяются новыми. Затем проводится сборка строения по имеющимся чертежам и номерам бревен, реставрация внутренней отделки и внешнего вида.

Недалеко от Троицкой расположена шатровая Никольская церковь 1763 года постройки.

Строго посередине между двумя храмами стоит деревянная колокольня 1834 года.

Оба эти строения уже прошли реставрацию методом «полной переборки», ведется реставрация внутреннего убранства.

Говорят, уроженец Нёноксы монах Трифон, в миру Терентий Кологриев, возвел каменные стены и Успенский храм Соловецкого монастыря.

Главная улица села.

За этой дверью – сельская почта.

Глушь – понятие относительное. Можно и в Москве сидеть на диване и скучать. А можно вот в этом далеком от цивилизации селении наставить антенн, подключить связь, Интер –  битте-дритте, майне фрау-мадам, я урок вам танцев дам — 50 каналов, весь мир со всеми новостями, кино, книги и т. д.

Было бы электричество. Только вот последние московские события ( в смысле с электричеством) говорят за то, что ненадежно это все. Придется этому любителю 50-ти каналов покупать дизель, солярку и прочее.

Эта дорога очень важна для сельских жителей. Там, за рекой – работа, там полигон. Хотя, как долго это продлится? В армии идут реформы, куда они приведут?

В сельмаге на витрине я с удивлением увидел пузатую бутылочку «Кьянти». Интересно, чье производство, чей разлив? И как это бутылку сюда занесло? Мы не стали рисковать и брать что-то непонятное, хотя и имеющее такое известное название. Взяли рябиновку – надежно, привычно, крепко. Исключительно с благородной целью: поднять тост за мощь и силу Российского военно-морского флота, за здоровье служащих Центрального военно-морского полигона, за дальнейшую продуктивную совместную работу полигона и нашего ОАО «Военно-промышленная корпорация «Научно-производственное объединение машиностроения» (ОАО «ВПК «НПО машиностроения»). Получается три тоста – придется обратно в сельмаг бежать! Но ушли уже далеко, не пойдем.

Подойдя к поселку полигона, встретили, скажем прямо, историческую личность: А.А. Ремез – бывший командир этой части. Виктор Моисеевич Веденкин (слева) когда-то давно служил тут матросом, и как раз тогда Ремез пришел молодым лейтенантом. Отслужив, Веденкин поехал в Реутов, поступил на завод, тогда опытный завод ЦКБМ, слесарем-сборщиком в сборочный цех. Работая там, многократно и подолгу приезжал на полигон в командировки. А Ремез дослужился до командира, послужил, вышел в отставку и, чтобы не скучать, тоже устроился на наше предприятие представителем на полигоне. Вот здесь и живет, в этом подъезде. Собачек на досуге выгуливает.

Но вот наконец, все было погружено и к нам с Иваном Васильевичем Маршалковым (только так и не иначе) пришел дембель. Вот так вот: шел, шел и пришел. По этому случаю были надеты дембельские майки.

Всю ночь шел мягкий крупный снег, а наутро приморозило. Этим утром должны были приехать спецмилиционеры караула охраны и была обещана доставка грузового ревизора для осмотра крепления груза.

Менты прибыли вовремя. А с грузовым ревизором я провел необходимую в таких случаях воспитательную беседу. Молодой был, воспитание потребовалось. К вечеру нас подцепили, дернули и мы с Иваном еле успели запрыгнуть в классный вагон.

Утром, едва рассвело, уже стояли на станции Северодвинск.  Пришел грузовой ревизор, опять все осмотрел — контрольный выстрел!  Сделал замечания и отбыл. пришлось вызывать бригаду из Нёноксы, чтобы исправить огрехи.





На все ушло около суток. Поправили — и в путь!